Глава двадцать третья. Цирк Каиссы

Штат служителей Каиссы издревле располагал своими акробатами и эксцентриками, иллюзионистами и клоунами. Еще в XIII веке арабский философ и теолог Суколкер Мухаммед в своем трактате "Аромат розы" упоминал о некоем ал-Аджали из Халеба (Алеппо), который "играет в шахматы, на доску не глядя, да еще при этом и стихи сочиняет".

Весьма любопытные сведения по поводу такого рода умельцев содержатся в рукописи, хранящейся в Британском музее. Она датирована 1612 годом и представляет собой своеобразную компиляцию из более ранних сочинений начиная с VIII столетия. В этой рукописи не только приводится пространное описание игры "спиной к доске", но также излагается ряд правил и дается множество советов играющим. Например, рекомендуется особенно внимательно относиться к игре конями "по причине их косого хода".

Ссылаясь на "древних мудрецов", безымянный компилятор утверждает, что "некоторые сподвижники самого пророка либо сами играли в шахматы спиной к доске, либо любили смотреть на игру других". "Многие испытали на себе волшебное влияние этой забавы при бедах и злосчастиях, - продолжает он. - Так думал и знаменитый врач Магомет Захария Рази, автор известного сочинения "О сущности вещей", умерший в 922 году в Багдаде; то же мнение высказывал и другой известный врач Али Бен-Фирдаус..."

В другом месте рукописи читаем: "Путем долгой практики некоторые достигают такого искусства в игре спиной к доске, что могут вести, никогда не ошибаясь, по 4 и даже 5 партий. Относительно многих из таких мастеров известно, что они разговаривают с окружающими, декламируют стихи, шутят или рассказывают анекдоты во время игры... В одном старом сочинении я читал, что были люди, игравшие по 10 партий одновременно, не глядя на доску, выигрывали все партии и исправляли при этом все ошибки друзей, неверно передававших им ходы их противников".

По утверждению составителя рукописи, "сильнейшие игроки своего времени ас-Сули, умерший в 946 году, и Али Шатранджи, служивший при дворе Тимура, поражали всех и своим искусством в игре, не глядя на доску".

Во втором случае это подтверждается свидетельством самого Али Шатранджи. В своей автобиографии, текст которой хранится в отделе рукописей Британского азиатского общества, он, в частности, писал: "...Часто, играя одну партию за доской, я в то же время играл, не глядя на доску, еще четыре партии одновременно против четырех противников и во время игры продолжал спокойно беседовать с друзьями. Благословением всемогущего аллаха я постоянно побеждал своих противников - всех до единого!"

● В 1266 году прибывший во Флоренцию из Равенны по личному приглашению друга и покровителя Данте графа Гвидо де Новелли некий Бузекка (упоминаемый в литературе так же, как Бадзука, Баккекка, Борзаго и под рядом других имен) дал на одной из площадей города сеанс на трех досках, играя две партии вслепую.

● Сирийский писатель середины XVI столетия Сукайкир из Дамаска рассказывает о двух своих современниках, отличавшихся высоким искусством игры, не глядя на доску. Один из них, Юсуф Хелеби, совершивший нечто вроде гастрольной поездки по Индии и странам Ближнего Востока, обладал удивительной способностью с завязанными глазами ставить нужную фигуру на нужное поле. Другой, имени которого Сукайкир не называет, давал, по его утверждению, сеансы одновременной игры вслепую на 10 досках, выигрывал все партии, а затем подробно разъяснял каждому участнику его ошибки.

● Большим любителем игры вслепую был в юные годы великий итальянский математик, физик и астроном XVI столетия Галилео Галилей. Позднее, уже находясь в преклонном возрасте, 76-летний Галилей с сожалением сообщал в письме наместнику города Сиены Лодовико Медичи, что уже не может с прежней легкостью играть, не глядя на доску, так как у него ослабла память.

● В начале XVIII столетия Джулио Саккиори, преподававший математику в одной из школ итальянского города Павии, подрабатывал, давая платные сеансы на четырех досках вслепую. Нередко он приглашал клиентов прямо на свои уроки и усаживал за парты с шахматами, а ученикам в это время задавал контрольную работу. Детей это вполне устраивало, так как они могли свободно пользоваться шпаргалками.

Саккиори, обладавший феноменальной памятью, нередко позволял себе довольно рискованные шуточки. Прослушав проповедь в церкви, он громогласно обвинял священника в плагиате и в доказательство тут же полностью воспроизводил на память текст его выступления.

Видимо, известия о шахматных "подвигах" Саккиори не получили широкого распространения. Только этим можно объяснить тот факт, что, когда в конце 70-х - начале 80-х годов XVIII столетия Филидор дал в Лондоне несколько сеансов вслепую на двух-трех досках, они были восприняты значительной частью британской общественности как беспрецедентное и эпохальное событие. Газета "Морнинг пост" в номере за 28 мая 1783 года писала: "Наша краткая заметка представляет на этот раз отчет не о каком-либо виде спорта или забаве, нет, мы будем говорить сегодня о феномене, имеющем историческое значение... О нем будут помнить до тех пор, пока живо человечество. Способность фиксировать в уме течение двух шахматных партий со всеми их комбинациями и перестановками 64 фигур, не видя доски, - это столь великое чудо, что было бы трудно в него поверить, не будучи его очевидцем".

180 лет спустя международный мастер из Англии, шахматный журналист Ч. Александер самокритично охарактеризовал этот отзыв, как "типичное для нашего брата, журналиста, сочетание избыточного пафоса с недостаточной осведомленностью".

Любопытно, что сам Филидор, будучи весьма невысокого мнения о качестве партий, сыгранных им в этих сеансах, все же счел нужным записать их текст - "иначе никто не поверит".

После сеанса вслепую на трех досках выдающийся французский просветитель Дени Дидро направил Филидору письмо, в котором дружески журил за столь хищническое, как он считал, отношение к собственному здоровью и умолял прекратить подобные эксперименты. Сам Филидор, однако, полагал, что игра вслепую в принципе мало чем отличается от обычной игры с расчетом вариантов на несколько ходов вперед. Интересно, что сказал бы Дидро о сеансе вслепую на 56 досках, данном международным мастером Джорджем Колтановским в 1961 году!

Сеансы вслепую на двух досках давали А. Макдоннел в 1830 году (после сеанса он не без шутливого кокетства заметил: "Единственное неудобство шахматной игры - доска и фигуры"), Лабурдоннэ в 1833-м, Бильгер в 1841-м и Гаррвиц в 1847 году.

Сеанс Лабурдоннэ получил широкую и весьма восторженную огласку в России. Один из петербургских литературных альманахов ("Маяк современного просвещения и образованности") поместил заметку под заглавием "Идеал шахматного игрока", в которой можно было прочесть следующее: "Знаменитый парижский игрок в шахматы г. Лабурдоннэ весьма недавно представил блистательное доказательство своего умения, выиграв у одного известного члена Лондонского шахматного клуба вдруг две партии; а что всего удивительнее - выиграл их, оборотясь спиной к стене, между тем как проигравший англичанин смотрел в оба на обе партии. Если это не пуф журналистов, то г. Лабурдоннэ не игрок, а чудо".

7 лет спустя "Московский городской листок" сообщил об аналогичном "чуде" русского происхождения. В заметке под заголовком "Замечательный шахматный игрок в Москве" безымянный автор поведал читателям следующую историю: "Третьего дня мы были свидетелями замечательного шахматного боя, - писал он. - Рассказы об искусстве и соображении знаменитого Лабурдоннэ казались нам невероятными; видим теперь, что чудеса, которые мы о нем читали, дело сбыточное. Отставной подпоручик Ив. Степ. Томашевский играл при нас в шахматы с одним из московских шахматных игроков и играл, не глядя на шахматную доску. Больше часа продолжалась игра и г. Томашевский в продолжение этого времени нимало не подался. Он ходил скорее своего противника и в случаях затруднительных, как бы читая монолог, рассказывал нам вслух положение игры и где опасность, потом говорил, куда ставить его шашку. Неожиданный случай прервал игру, и тогда мы просили г. Томашевского сказать положение белых и черных шашек; он сделал это совершенно безошибочно.

В продолжение этого часа изумление наше все возрастало; скажем более: мы боялись за г. Томашевского и не понимали, как может выносить его голова такое напряжение памяти и воображения. Нужно прибавить, что свидетели игры не слишком стеснялись выражать громкое свое удивление, и г. Томашевский не только на это не сетовал, но принимал сам участие в разговоре".

● Солидный немецкий мастер практической игры и композиции Бертольд Зуле (1837- 1904), автор нескольких теоретических исследований и составитель турнирных сборников, в молодости вынужден был зарабатывать на жизнь "слепыми" сеансами. Один из таких сеансов, получивший более широкую огласку, чем остальные, состоялся в 1858 году в Венеции, в кафе, расположенном на площади Св. Марка. Он продолжался 12 часов и закончился с результатом +5 -2 в пользу сеансера.

● В том же, 1858 году молодой американец Пол Морфи дал в Париже сеанс вслепую на восьми досках уже не рядовым любителям, а сильнейшим игрокам французской столицы, причем во всех восьми партиях одержал победу. ("Пришел, не видел, но победил", - как писала одна французская газета.)

Учитывая состав участников сеанса, многие специалисты считают это достижение Морфи в игре (не глядя на доску) непревзойденным. В плане количественном, однако, этот рекорд был вскоре перекрыт, сначала самим Морфи (10 досок), а затем Цукертортом и Блэкберном, каждый из которых сражался вслепую уже с 16 противниками. Наконец, в 1902 году во время "слепого" сеанса в Москве соотечественник Морфи, Гарри Нельсон Пильсбери довел число досок до 22^*. В том же, 1902 году в свободный от игры день на крупном международном турнире в Ганновере Пильсбери "активно отдыхал", давая сеанс вслепую на 21 доске. Соперникам американца, игравшим по критериям того времени в силу мастера, было разрешено консультироваться между собой и рассматривать варианты, передвигая фигуры. Сеанс продлился почти двенадцать часов (с небольшим перерывом) и закончился со счетом +3-7=11.

^* (Два года спустя (также в Москве) русский шахматист Н. Ф. Острогорский дал сеанс вслепую на 23 досках, продолжавшийся 11 часов 20 минут.)

Свою феноменальную память Пильсбери продемонстрировал в еще более экзотическом аттракционе, играя одновременно вслепую на двенадцати досках в шахматы, на шести - в шашки и... одну партию в вист. Этим дело не ограничилось. Перед выступлением ему предложили запомнить двадцать девять слов, среди которых были такие, например, как антифлогистон, амброзия, теософия, катехизис, чтобы после сеанса их воспроизвести. Пильсбери, едва взглянув на список, через несколько сверхнапряженных часов сначала преспокойно прочитал его наизусть, а потом тут же точно повторил весь "набор" в обратном порядке.

Любопытно, что сам Пильсбери рассматривал подобные дополнительные нагрузки, как... некое облегчение, позволявшее ему, по его собственным словам, "освободить мозг от назойливого шахматного преследования и быстро переключить работу ума на другие предметы".

Видимо, в плане соревнования со своим прославленным соотечественником сильнейший американский шашист начала XX столетия Н. Бэнкс дал сеанс вслепую, играя одновременно 10 партий в шахматы, 10 - в шашки и одну партию... на бильярде.

В конце XIX - начале XX столетия был зарегистрирован и ряд других шахматных рекордов "оригинального жанра". В Лондоне известный органист сэр Уолтер Пэррот "развлекался" тем, что одновременно играл произведения Баха и... две партии вслепую. В Праге в 1874 году состоялся турнир, участники которого играли между собой все партии, не глядя на доску. Победу в нем с результатом 13 1/2 из 14 одержал чешский проблемист Ян Добруски.

Знаменитые коллеги Добруски американец С. Ллойд и англичанин Т. Доусон также любили творить, не глядя на доску, однако предпочитали при этом заниматься привычным делом - составлением задач и этюдов.

● В 1892 году в шахматном клубе американского города Балтиморы при большом стечении зрителей состоялась показательная партия вслепую между находившимся тогда в США Эмануилом Ласкером и чемпионом штата Мэриленд Уильямом Краузе-Поллок. Победу одержал Ласкер. Соперники сидели за столиком спиной друг к другу и поочередно произносили вслух свои ходы, а один из местных шахматистов передвигал фигуры на доске и... подвергал каждый сделанный ход беспощадной критике. "Чтобы джентльмены не вообразили о себе слишком много только потому, что могут играть в шахматы, не глядя на доску", - пояснил он присутствующим.

Второй чемпион мира, хотя и играл иногда вслепую, не скрывал своего отрицательного отношения к этому виду состязаний. Ласкер подчеркивал, что бывал вынужден подчас отдавать ему дань ради заработка и чтобы пробудить интерес к игре среди "любителей острых ощущений" из числа потенциально состоятельных меценатов. Весьма сдержанно относился к игре, не глядя на доску, и Алехин, хотя прибегал к ней значительно чаще. В 1931 году в специальной статье, посвященной этому вопросу, он, в частности, писал: "Я сам, несмотря на то что являюсь носителем мирового рекорда, не могу считать себя горячим приверженцем этого вида шахматного спорта и ценю игру вслепую только как средство пропаганды" ("64", 1974, № 11).

"Оксфордский справочник по шахматам" свидетельствует, что большинство крупных шахматистов прошлого и настоящего разделяли и разделяют "отрицательное отношение советской Шахматной федерации к игре вслепую". Однако жизнь вынуждала, да и продолжает вынуждать многих из них частенько прибегать к "этому виду шахматного спорта".

● Перед первой мировой войной с сеансами одновременной игры вслепую часто выступали гроссмейстеры 3. Тарраш, А. Рубинштейн, Ф. Земиш. Во время одного из таких сеансов Земиша произошел забавный эпизод. Некая пожилая дама долго всматривалась в лицо сеансера, а затем, обратись к участникам, возмущенно заметила: "Это явное надувательство! Он вовсе не слепой".

● В период между двумя мировыми войнами шахматные рекорды падали один за другим. Совершенно феноменальный характер носили сеансы одновременной игры ("зрячие"), которые дали в 1922 году Капабланка и Маршалл. Первый, выступая в Кливленде против 103 местных шахматистов, выиграл 102 партии при одной ничьей. Маршалл в Монреале имел дело со 155-ю противниками и показал более скромный результат: +126-21=8. Однако на весь этот марафонский сеанс он затратил лишь 7 часов 15 минут (в среднем по 3 минуты на партию). Но самое поразительное началось после окончания игры: сеансер сумел безошибочно ход за ходом восстановить течение борьбы в 153 партиях, и лишь в двух случаях ему слегка изменила память.

● Между тем в сфере игры вслепую события развивались своим чередом. В 1919 году Р. Рети дал сеанс на 24 досках, в 1921 году Д. Брейер (венгерский мастер, один из основоположников гипермодернизма, которому принадлежит афоризм: "После 1.е2-е4 белые стоят очень неважно") - на 25, в 1924 году Алехин - на 26, в 1925-м - он же на 28, в 1925 году снова Рети - на 29, в 1930 году Дж. Колтановский - на 30, в 1932 году опять Алехин - на 32, в 1937 году Колтановский - на 34. В 1940 году американский гроссмейстер Р. Файн, играя вслепую "всего" на 10 досках, сумел тем не менее привлечь к этому сеансу интерес репортеров, благодаря внесенному им дополнительному элементу: на каждый ход он затрачивал не более 10 секунд.

● После окончания второй мировой войны "гонки" продолжались. В 1946 году М. Найдорф состязался "с завязанными глазами" в бразильском городе Сан-Паулу с 45 соперниками. На протяжении всего сеанса гроссмейстер пребывал в отличном настроении и не переставал шутить и добродушно поддразнивать участников. В одной из партий он в положении на диаграмме сыграл Л:h7 и после Кр : h7 любезно осведомился у противника, предпочитает ли тот получить мат в 5 или 6 ходов (1. Лh1+ Kpg8 2. Фh8 + Kpf7 3. Лh7+ Кре8 4.Kf6 + Kpd8 5.Ф:f8X или 1.Лh1 + Kpg8 2.Лh8+ Kpf7 3.Фf6 + Kpe8 4.Л:f8+ Kpd7 5.Фg7 + Cf7 6.Ф:f7X).

● 16 октября 1960 года в Будапеште венгерский мастер (позднее международный мастер) Янош Флеш дал сеанс одновременной игры вслепую на 52 досках ( + 31-3 = = 18). В данном случае побудительным мотивом была отнюдь не "рекордомания". 27-летний Флеш страдал в то время тяжелым заболеванием, и врачи признали его положение весьма опасным. Вот тогда-то мужественный мастер и решил взять дело борьбы с болезнью в собственные руки... Со своей задачей Флеш справился блестяще, продемонстрировав неисчерпаемые и пока еще далеко не полностью раскрытые возможности человеческой психики. После этого венгерский мастер вернулся к "нормальным" шахматам и продолжал участвовать в соревнованиях, вплоть до своей трагической гибели в автомобильной катастрофе в конце 1983 года.

● В 1961 году в Сан-Франциско Дж. Колтановский довел потолок рекорда до 56 партий (+50 -6).

Летом 1986 года 82-летний Колтановский дал в Бельведере (штат Калифорния) сеанс одновременной игры на пяти досках с результатом +4 -1. Вспоминая дни своей молодости ветеран сказал репортерам: "Теперь я уже не гонюсь за рекордами, а играю вслепую исключительно для тренировки памяти".

Хотя очереди из числа претендентов на побитие рекорда Колтановского пока не образовалось, 27-летний национальный мастер Канады Лео Уильямс обещает рано или поздно до него добраться. Уильямс идет к цели постепенно: свой первый сеанс вслепую он дал в 19 лет на 19 досках и с тех пор ежегодно повторяет эту операцию, увеличивая число досок на одну.

● Говоря об игре вслепую, нельзя не упомянуть и о беспримерном достижении, продемонстрированном в этой сфере чемпионом мира Г. Каспаровым. Летом 1985 года во время пребывания в ФРГ Каспаров дал в Гамбурге, в помещении редакции еженедельника "Цайт", сеанс одновременной игры, не глядя на доску, на 10 досках... с часами. Состав участников был чрезвычайно силен: 3 мастера ФИДЕ и 7 национальных мастеров, выступающих в командном чемпионате западногерманской бундеслиги. Результат: + 8 = 2 в пользу сеансера.

Вскоре после этого Каспаров продемонстрировал свою феноменальную шахматную память в редакции другого гамбургского еженедельника - "Шпигель". Сотрудники редакции расставили на досках ряд позиций из партий, сыгранных в последние годы на крупных международных турнирах. Во всех случаях чемпион мира безошибочно определил партнеров и правильно назвал соревнование, в котором игралась данная партия.

● И в сфере "зрячих" сеансов штурм рекордов продолжался своим чередом.

В 1941 году в Сан-Франциско шведский гроссмейстер Г. Штальберг скрестил оружие с 400 противниками. Правда, Штальберг давал сеанс всего на 40 досках, но на каждой из них за время сеанса сменили друг друга по 10 участников. После 36 часов и 8 минут беспрерывной игры сеансер выиграл 364 партии, 22 проиграл и 14 свел вничью.

● В 1950 году все тот же Найдорф в Сан-Паулу провел на этот "зрячий" сеанс одновременной игры на 250 досках. Состязание продолжалось 11 часов и закончилось с результатом +234 - 6=10. После сеанса Найдорф, по просьбе участников и зрителей, безошибочно восстановил несколько десятков позиций из сыгранных партий.

● В том же году Колтановский и в этом "жанре" опередил одного из своих главных конкурентов. В калифорнийском городе Санта-Роса он дал сеанс 271 сопернику (50 досок с меняющимся составом), который продолжался 14 часов ( + 251-3=17).

● В 1976 году гроссмейстер Властимил Горт в столице Исландии Рейкьявике дал сеанс одновременной игры 550 соперникам (201 доска с меняющимся составом). "У меня тогда ноги устали гораздо больше, чем голова", - позднее вспоминал он, однако на вопросы репортеров о результатах сеанса отвечал уклончиво... Горт пробовал свои силы и по части игры вслепую, хотя на побитие рекордов в этой сфере пока не шел. В 1980 году он сыграл, не глядя на доску, с 20 сильнейшими шахматистами итальянского курортного города Мерано. Сеанс продолжался 10 часов и закончился с результатом + 9 = 8 - 3 в его пользу.

В последние годы соревнование сеансеров-рекордсменов все в большей степени приобретает характер трагикомического фарса. Вот как описывал корреспонденту гамбургского еженедельника "Штерн" свой марафонский сеанс на 560 досках ( + 385 - 49=126) международный мастер из Швейцарии, экс-чемпион мира среди юношей Вернер Хуг. Состязание это состоялось в 1979 году и продолжалось 25 часов, сеансер проделал расстояние в 30 километров.

"Во многих партиях я вынужден был предлагать ничью в начисто выигранных позициях, так как к концу сеанса глаза застилала полнейшая мгла, - жаловался он. - В трех случаях я спутал ферзя с королем и совершенно перестал отличать слона от пешек. Моя правая рука, сделавшая в общей сложности более 24 000 ходов, ныла невыносимо, так что хотелось кричать от боли... А теперь, спрашивается, во имя чего я обрек себя на все эти муки? ФИДЕ не проявила к сеансу ни малейшего интереса, и даже в знаменитую "Книгу рекордов Гиннесса" я, как выяснилось, не имею шансов попасть: некий канадец по имени Бранимир Бребич ухитрился еще в январе 1978 года дать сеанс на 575 досках и одержать при этом победу в 533 партиях!.."

Еще одна любопытная деталь по поводу "страданий молодого Вернера". Когда один из репортеров не без иронии спросил Хуга, доволен ли он качеством сыгранных в сеансе партий, тот с обезоруживающей откровенностью ответил, что имел задачей не создание высококачественной шахматной продукции, а прославление качеств продукции, выпускаемой известной швейцарской фирмой "Нестле", в частности ее кофе. Подсчитано, что за время сеанса Хуг выпил 35 чашек этого напитка, не забывая каждый раз сообщить зрителям о его выдающихся качествах.

● "Рекордсменом" по всем статьям проявил себя и международный мастер из Голландии Ганс Бем, тоже подвизающийся на ниве "марафонских" сеансов. Правда, Бем предпочитает связывать свою судьбу с фирмами, производящими более крепкие напитки. Когда в марте 1977 года он давал в Амстердаме сеанс одновременной игры на 460 досках (продолжительность - 26 часов; результат: + 390 - 21 = 49), за время марафона "герой дня" 15 раз подкреплял силы винами девяти различных марок. В 1988 году Бем довел рекорд до 560 партий.

● Более 31 часа давал с 10 по 12 июля 1982 года в западногерманском городе Эссене сеанс одновременной игры на 600 досках четырехкратный чемпион ФРГ по молниеносной игре Карл-Хайнц Подцильны ("28-летний обладатель диплома Высшего коммерческого училища", как его аттестовала газета "Франкфуртен альгемайне цайтунг").

Тот факт, что этот "спектакль", как его совершенно справедливо характеризует газета, был организован в Эссене по инициативе шахматной организации местного управления пожарной охраны, как бы подчеркивает, что он имеет отношение не только (и не столько) к шахматам, но и к "сфере кризисных ситуаций", как принято сейчас говорить на Западе (и, разумеется, к сфере коммерции)! Специальные команды по оказанию неотложной медицинской помощи периодически приводили в чувство обессилевшего сеансера. Несмотря на то что группа авторитетных врачей-диетологов разработала для него усиленную диету, мероприятие обошлось Подцильны в 9 кг живого веса. В наибольшей степени, однако, пострадали ступни его ног, что неудивительно, если учесть преодоленное им во время сеанса расстояние в 50 километров.

Однако самое неприятное ждало Подцильны впереди: уже известный нам Вернер Хуг начал решительно оспаривать новый рекорд. По утверждению Хуга, показанный им в 1979 году результат значительно убедительнее, чем результат Подцильны, поскольку он играл с 560 различными партнерами одновременно, тогда как его конкурент фактически лишь дважды встретился с каждым из 300 партнеров, причем ни в один из моментов сеанса ему не противостояло одновременно более 53 человек. На это Подцильны возразил, что по поводу результата не может быть двух мнений, поскольку он набрал в сеансе 80 процентов очков, а Хуг лишь 68 процентов, и что он удивляется, как его оппонент этого не понимает, будучи математиком по образованию…

В конце концов было выдвинуто предложение создать специальную арбитражную комиссию, которая с помощью компьютерного анализа партий, сыгранных в обоих сеансах, смогла бы внести ясность в вопрос о том, чье достижение следует считать более впечатляющим. Однако, прежде чем комиссия вынесла свое авторитетное решение, в спор вмешался... Властимил Горт, который 5-6 октября 1984 года дал в Кельне сеанс на 663 досках, набрав 86 процентов очков и тем самым установив бесспорный "новый рекорд продолжительности высокорезультативной игры в шахматы". Сеанс продолжался 32,5 часа. За это время Горт преодолел расстояние в 42 километра, сделав лишь пять коротких перерывов (для массажа распухших ног). "Мероприятие" стоило ему шести килограммов веса. Статистики отмечают, что сеансер затрачивал в среднем на ход по 3 секунды и ни разу не задерживался у доски более 30 секунд. Когда у Горта спросили, какую цель он ставил перед собой, приступая к сеансу, тот ответил: "Закалить свое тело и дух". Однако ответ гроссмейстера на следующий заданный ему вопрос прозвучал более убедительно.

- Каковы ваши планы на ближайшее будущее? - поинтересовался один из репортеров.

- Хорошенько выспаться! - вырвалось у Горта.

В разделе "настольных игр" знаменитой "Книги рекордов Гиннесса" отмечается, что во время своего последнего сеанса Горт "играл с 60- 100 противниками одновременно, набрав 80 процентов очков и сделав в среднем по 30 ходов за партию".

● Вместе с Гортом в "Книгу рекордов" "проник" лишь югославский шахматный журналист Димитрие Белица, который "18 сентября 1982 года в Сараево, играя с 301 соперником одновременно, за 9 часов одержал 258 побед при 36 ничьих и 7 поражениях". Правда, некоторые соотечественники Белицы отнеслись к этому его результату критически. Так, гроссмейстер Д. Яношевич отметил в белградском "Спорте", что большую часть противников сеансера составляли школьники, и с наступлением темноты десятки встревоженных родителей явились в помещение, где проводился сеанс, чтобы увести домой своих чад, которым, независимо от позиции на досках, засчитывались поражения в недоигранных партиях.

● Между тем неуемный Подцильны готовится к штурму новых вершин. Теперь его привлекает рекорд, принадлежащий его соотечественнику Адальберту Лайсу из Бонна. В июле 1978 года Лайс сыграл подряд, одну за другой, 415 партий-пятиминуток, выиграв 314 из них и затратив на всё это 90 часов 22 минуты. "Если мне удастся улучшить эти показатели, - изрек Подцильны, - то просто ума не приложу, что бы еще такое потом придумать в этом плане!"

Какое поразительное отсутствие фантазии! Почему бы, например, не попытаться сыграть партию, стоя на голове?

● И еще об одном рекорде, которого... не было.

В 1925 году телеграфные агентства передали из испанского города Сарагосы сообщение, в котором говорилось, что местный шахматист Юнкоза дал сеанс одновременной игры, не глядя на доску, 33 любителям, добившись результата + 32-1. Р. Рети, который в то время готовился к побитию рекорда Брейера (25 партий), отправился в Испанию, чтобы проинтервьюировать нового рекордсмена и позаимствовать его опыт. И вот что он выяснил.

Оказалось, что Юнкоза действительно объявил в печати о своем намерении дать сеанс одновременной игры вслепую на 33 досках, однако на это объявление откликнулось всего три человека. С ними-то и сражался Юнкоза: две партии выиграл, а одну проиграл. На остальных же 30 досках засчитал своим отсутствующим противникам поражение за неявку...

Впрочем, этот случай, пожалуй, больше уже относится к следующей главе.